— Почему? — прошептала Лея.
— Не могу. Всё очень просто — я больше не телепат. После того случая… больше нет. Остались лишь эмпатические способности, какие есть у многих землян, вот и всё. Поверь, при всей своей нелюбви к пси-контактам ты, по сравнению со мной, просто жрец Гола.
— Но ты грозился просканировать Эван…
— Пустая угроза, — криво усмехнулся Сорел. — Хотя когда-то я действительно это умел. Кстати, врать я тоже за эти годы виртуозно научился.
— Это точно, — Лея задумчиво опустила руку на волосы вулканца. — Теперь мне всё понятно.
Наконец-то всё встало на свои места — и эта его непонятная экспрессивность, которой Сорел явно компенсировал свой утраченный дар, и то, как легко он прикасался к её рукам, и то, как ему удалось одолеть Спета, и почему именно его выбрали на роль палача… Бедный Сорел, вдруг подумала она, по меркам вулканских женщин он был слепым и глухим, если не сказать хуже. Он просто был хроническим одиночкой, этот Сорел Т'Гай Кир.
— Мне жаль, Сорел, — просто сказала она. — Если бы я была вулканкой, я бы вышла за тебя замуж.
— Если бы ты была вулканкой, родители лишили бы тебя обеда за один только случайный разговор со мной.
— А мне было бы всё равно. Я всегда всё делаю по-своему, — Лея укрыла Сорела одеялом и сделала строгое лицо. — Но, к счастью, я не вулканка, поэтому вообще не обязана ни за кого выходить замуж.
— Даже за меня?
— Что значит «даже»? Ты ничем особенным от всех остальных не отличаешься, к тому же я слишком молода, чтобы думать о подобных вещах. У меня есть моя семья, спидеры, мороженое и соседский мальчишка. С мороженым здесь, правда, проблемы, ну да ладно, мы с Эван его и сами сделать можем…
Лея замолчала и решилась, наконец, посмотреть на Сорела. Тот, видимо, слишком устал от своего рассказа и сейчас лежал с закрытыми глазами. Поскольку Лея затихла, он жестом попросил её говорить дальше.
— Извини, — она погладила его по волосам и опустила руку на лоб. — В голову ничего не приходит. Постарайся уснуть, ладно?
— Холодная рука… — тихо пробормотал он, засыпая. — Хорошо.
— Ну да, у меня же в роду были лягушки, — огрызнулась Лея вдогонку его уплывающему сознанию. — И, к сожалению, далеко не царевны. Хотя, какая тебе, в общем, разница…
Лея осторожно положила его руку поверх одеяла и подошла к окну, наблюдая за ночным Шикхаром. Судя по обилию огней и световых всполохов аэрокаров, здесь живёт много землян — явный признак близости космодрома. Не Корускант, конечно, но, всё равно, красиво. Она прислонилась лбом к стеклу. Что же такое этот Сорел? Ещё не человек, но уже и не вулканец…
* * *
— Мне не нравится твоё настроение, — заявила Эван, выгружая продукты в морозильную камеру.
— Мне оно нравится ещё меньше, — ответила Лея. — И, честно говоря, я бы предпочла не иметь вообще никакого.
— Да в чём дело-то? — искренне удивилась Эван.
— Он мне тут рассказывал историю своей жизни…
— Сорел?! По-моему, он бредит. Ты можешь себе представить Сорела, в здравом уме и твёрдой памяти, за подобным занятием? Стал бы он с тобой откровенничать, как же!!!
— Да. Ты права. У него очень высокая температура. Но сейчас он спит, всё в порядке.
— Хм… Расскажи хотя бы, о чём разговор был.
Лея не стала упираться, и Эван присела за стол, подперев голову рукой. С каждой новой фразой эта история казалась ей всё более невероятной, да и весь Леин вид говорил о том, что она сама не очень-то себе верит, и уж тем более не рассчитывает на то, что ей поверит сестра. Но Эван поверила — возможно, что именно по этой причине. Обычно Лея сочиняла очень убедительно. Но если она заикается и краснеет — стабильно не врёт… Что-то настораживало её во всей этой истории. Что-то неуловимо неправильное. Возможно ли, что вскоре эти сложные отношения приобретут иное развитие? Так или иначе, Эван решила быть настороже, а вслух сказала:
— Три невесты… не телепат… ну, не знаю. Попробую проверить. Ты знаешь, как, — она подмигнула Лее.
— Да проверяй, мне-то что, — равнодушно ответила Лея, выходя из комнаты. — Я пойду, пороюсь в его коллекции. Может, найду что интересное…
— Он тебе голову отвинтит, когда очнётся!
— Мне?! Не смеши…
Эван лишь покачала головой, глядя ей вслед.
* * *
Чуть позже пришла медсестра, сделала Сорелу инъекцию и помогла переодеться, потому что у него резко упала температура, и одежда вымокла от пота. При её, типичной для вулканок, силе, сделать это было парой пустяков. После чего посоветовала его чаще поить, оставила пачку таблеток с инструкциями по их применению и ушла. Сорел успел заметить Лею, обвешанную самыми опасными ножами из его коллекции, которая играла в клингонского террориста в коридоре, и шопотом пообещал спустить с неё три шкуры, когда придёт в себя. Лея пропустила его угрозу мимо ушей, и он уснул снова.
Ближе к ночи она почувствовала себя довольно неуютно. Впрочем, так случалось всегда, когда её лишали душа и чистого белья. Эван добровольно вызвалась сходить за всем необходимым, думая лишь о том, как стащить из комнаты ноутбук, не обратив при этом на себя особого внимания.
…Лея снова осталась одна. За окном быстро темнело и она, не желая беспокоить Сорела и включать верхнее освещение, зажгла две свечи. Аккуратно развешав ножи и пистолеты на полагающиеся им места, Лея присела в кресло рядом с кроватью Сорела и открыла первую попавшуюся книгу, которую взяла с полки. Дональд Глут… «Империя наносит ответный удар»?! Теперь понятно, что за подарки привозил для него Сарэк в те далёкие годы. Э, да здесь вся коллекция! Кажется, я начинаю понимать его бабушку… А что на другой полке? Габриэль Гарсия Маркес… Альфред Теннисон… Лирас… Вениамин Каверин?! Сурак… Александр Грин… Хименес… Ну и вкусы у этого парня! Кажется, мы похожи с ним больше, чем того хотелось бы нам обоим. Теперь ясно, откуда все эти остроумные фразы и кривые ухмылки. Начитаешься такого, ещё и не в то превратишься…
От изучения книжных полок её отвлёк тихий стон за спиной. Она вздрогнула и обернулась. Сорел проснулся и, щурясь, смотрел на неё сквозь призрачный колеблющийся полумрак. У него снова поднялась температура, и он опять грезил наяву, видя в Лее ровесницу. Впрочем, на этот раз он был твёрдо уверен в том, что всё происходящее — сон, и не более того.
— Ты бы представилась, что ли, — сказал он, не особо рассчитывая на ответ.
— Что ж, — вздохнула Лея, — давай пить лекарство.
Она села рядом с Сорелом, положила ему в рот две таблетки и поднесла к губам стакан с водой, помогая их запить.
Сорел слабо улыбнулся, и Лея обомлела. Обычно мрачное лицо шефа безопасности озарилось таким светом, что она решила: бредит, точно бредит! У нормального вулканца такого выражения лица быть не может. Можно подумать, он — нормальный, осадила она сама себя. Вспомни, какие он книги читает, а ведь ты ещё не видела подборку его фильмов!!!
— Между прочим, я задал вопрос, — вновь подал голос Сорел.
— О Господи, да это же я, Лея! Рыжий аалс, если тебе так больше нравится!
— Ну да, конечно… Может, ты и Лея, но явно не та, которая здесь должна быть.
— Хорошо, тогда я принцесса Лея, а ты — мой Хэн Соло, только хватит издеваться, ладно?!
— Ну вот, теперь я точно знаю, что это сон, — с обидой сказал Сорел. — Кто, кроме меня самого, может знать о том, кем я мечтал стать в детстве?!
— Ты мечтал стать контрабандистом?! Я не могу поверить…
— Но это же так интересно, — возразил Сорел.
— Да уж куда там… Одна возможность встречи с Дартом Вейдером чего стоит. Извини, что перебежала ему дорогу. Ты не слишком разочарован?
— Лея… — Сорел опустил руку на её вздрагивающие пальцы. — Ты не уйдёшь?
— Нет. Спи, — она погладила его пылающие руки. — Никуда я не денусь.
Он закрыл было глаза, но вновь встрепенулся, глядя на девочку лихорадочно блестящими глазами:
— Ты всегда будешь рядом? Не оставишь меня… как они? Скажи мне, не молчи…
Вот влипла, подумала Лея, он ведь не с ней сейчас разговаривает. Одному богу известно, какая красотка явилась ему в глюках, но уж явно не она, это точно. Одна только надежда, что он завтра ровным счётом ничего не вспомнит, в противном случае, им придётся обходить друг друга за километр. Что ж, выбора нет.
Лея наклонилась над вулканцем и нежно положила руки ему на виски.
— Я никогда не покину тебя, Сорел. Я всегда буду с тобой. До конца времён.
Это была стандартная фраза, принятая при Обещании. Лея произнесла её с лёгким сердцем, но от неё остался привкус горечи — она знала, что этот обман будет камнем лежать на её сердце все последующие годы. Не потому, что она обманывает Сорела, нет; тот ничего не вспомнит, когда придёт утро. Она обманывает саму себя, и этого, к сожалению, не забыть.
